Взаимоотношения приемных родителей и опекунов со специалистами органов опеки постепенно становятся более конструктивными. В то же время каждый год приемные семьи жалуются в основном на одни и те же проблемы. Основное - недопонимания, связанные с требованиями по финансовой отчетности. Эксперты еще раз подчеркивают: органы опеки не должны требовать от родителей все чеки. А опытные приемные родители, в свою очередь, рекомендуют решать спорные вопросы путем диалога, письменных запросов и отстаивания своих прав и закона.
Коллекция чеков: приемные родители жалуются на излишние требования органов опеки
В начале года, ежегодно, приемная семья или опекуны сдают отчет. И как только приближается дата отчетов, появляются жалобы от семей. Правильный процесс отчетности уже не раз обсуждался и на Всероссийских форумах замещающих семей, опытные эксперты отмечали, что чеки не нужны, в законе это прописывается. Чеки требуются только по крупным покупкам или если покупки совершены на не более чем 2 прожиточных минимума, ведь родители расходуют деньги на содержание ребенка, это право родителя. Минпросвещения РФ также неоднократно рассылала рекомендации и разъяснения, но проблема остается.
Наталья Городиская, председатель Союза приёмных родителей, усыновителей, опекунов и попечителей и их объединений, многодетная приемная мама
Как рассказывает Наталья Городиская, председатель Союза приёмных родителей, усыновителей, опекунов и попечителей и их объединений, многодетная приемная мама 15 детей (двое кровных, двое усыновленных, остальные приемные, из них 6 уже выросли, с родителями живут 9), Союз получает очень много обращений от приемных родителей по вопросам отчетности, и многие – из регионов. «Там опеки все еще активно требуют чеки на расходы, даже на еду, чуть ли не тетрадки заводить заставляют. Мы собираем такие обращения и напрямую обращаемся в Министерство просвещения РФ, чтобы дать регионам пояснения, как отчитываться, - отмечает Наталья Городиская. - Раньше действительно была ситуация, когда чеки требовались, я даже помню, как мы их клеили на бумажки, но на одном из Всероссийских форумов замещающих семей прошлых лет мы подняли этот вопрос и прекратили эту практику. А теперь снова ужесточились требования на местах».
Руслан Мокроусов, руководитель Красноярского регионального фонда «Красноярье без сирот», многодетный приемный родитель
«По всей России тема с отчетностью приемной семьи постоянно актуальна, - подтверждает Руслан Мокроусов, руководитель Красноярского регионального фонда «Красноярье без сирот», многодетный приемный родитель. - Я руководитель четырех красноярских клубов приемных родителей, это более 60 приемных семей, в нашем чате более 300 родителей, и все жалуются. В прошлом году Минпросвещения РФ направило информационные письма в органы опеки и попечительства об отсутствии необходимости в предоставлении чеков и счетов, но наши опеки до сих пор требуют чеки по номинальным счетам, за пособия на детей. У нас в крае есть даже город, где родители официально написали в органы опеки письмо, ссылаясь на это постановление Министерства, а там ответили, что есть еще и законы Красноярского края...».
Кстати, буквально на днях было разослано еще одно информационное письмо замминистра просвещения РФ, о том, что если приходили деньги по номинальным отчетам, это надо включать в отчет, но не предоставлять чеки по ним. «Но и городские, и краевые опеки грешат тем, что продолжают требовать отчетность по чекам. Иногда опеки даже обращаются в прокуратуру на родителей с жалобами о том, что те не предоставляют чеки. И прикрываются прокуратурой, якобы она трясет органы опеки и требует с них. Но нам неважно, кто требует, надо соблюдать закон!» - говорит Руслан Мокроусов.
Что говорит закон?
«Согласно статье 25 Федерального закона № 48-ФЗ опекуны (попечители), приемные родители ежегодно не позднее 1 февраля текущего года представляют в орган опеки и попечительства отчет об использовании имущества подопечного в прошедшем году, - комментирует ситуацию Алла Дзугаева, директор Ресурсного центра по вопросам опеки и попечительства «Содействие» Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы (ГБУ Центр «Содействие»). - Форма отчета утверждена Постановлением Правительства Российской Федерации № 423. Для специалистов органов опеки и попечительства города Москвы разработаны методические рекомендации по заполнению отчета опекуна, а также даны разъяснения о том, что опекуны (попечители), приемные родители не обязаны подтверждать чеками расходы на питание, предметы первой необходимости и прочие мелкие бытовые нужды».
Алла Дзугаева, директор Ресурсного центра по вопросам опеки и попечительства «Содействие» Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы
В примечании к пункту 8 отчета, рассказывает Алла Дзугаева, указано, что при невозможности предоставить платежные и иные документы, подтверждающие текущие расходы или в случае покупки продуктов питания опекун или приемный родитель вправе приложить к отчету расписку в простой письменной форме о расходах, произведенных им в отчетный период.
Что же касается подтверждения расходов, то чеки, накладные, договоры об оказании услуг предоставляются только в отношении товаров длительного пользования, стоимость которых превышает двукратный (23 212 рубля) размер величины прожиточного минимума на душу населения в целом по Российской Федерации по состоянию на дату приобретения товара. Напомним, что прожиточный минимум в РФ на III квартал 2020 года составляет 11 606 рублей. Товарами длительного пользования считаются те, которые используются многократно в течение продолжительного времени (нескольких месяцев, лет), отличаются высокой стоимостью (мебель, телевизор, холодильник, стиральная машина, мобильный телефон и так далее).
«Специалисты органов опеки и попечительства неправомерно требуют от опекунов, попечителей и приемных родителей представления совместно с отчетом опекуна товарных чеков на продукты питания и мелкие бытовые нужды», - подчеркивает Алла Дзугаева.
Людмила Болатаева, замминистра образования Московской области
«Цель отчетности – обеспечение сохранности имущества ребенка и целевое расходование денежных средств, которые выплачиваются на него. Опекунов часто пугает вид отчета, но на самом деле он достаточно простой, - рассказывает Людмила Болатаева, замминистра образования Московской области. - В отчете 10 разделов, в них есть как информация о доходах ребенка (пособия, пенсии, алименты и так далее); имуществе (квартиры, земельные участки и так далее), так и вторая часть – расходы, которые были произведены на ребенка. В отчете указываются расходы на лечение, ремонт, а также на приобретение товаров длительного использования, стоимость которых превышает два прожиточных минимума (более 27 тыс рублей в Подмосковье). Только на эти три группы расходов прилагаются чеки».
А предоставлять чеки по мелким покупкам не нужно. «Ведь мы с вами порой делаем покупки в местах, где нет кассовых аппаратов, и не всегда есть чеки на руках. Отмечу, у каждой приемной семьи есть куратор, который все время на связи и всегда подскажет, что должен содержать отчёт», - отмечает Людмила Болатаева.
В этом году при сдаче отчета у опекунов также возникли вопросы, связанные с президентскими выплатами в период пандемии. Были федеральные разъяснения: при поступлении выплат на счет ребенка, их необходимо указать в отчете, а если выплаты поступали на счет опекуна, то в отчете они не указываются.
Алла Дзугаева напоминает, что Городской ресурсный центр по вопросам опеки и попечительства «Содействие» с участием Общественного совета опекунов, попечителей, приемных родителей города Москвы разработал памятку в помощь опекунам (попечителям), приемным родителям по заполнению отчета. В ней пошагово описан порядок заполнения отчета, а также документы, которые необходимо приложить к отчету по каждому пункту.
В чем причины разногласий?
Анастасия Гуляихина, руководитель крымской региональной благотворительной общественной организации «Наша надежда», многодетная приемная мама
«Все проблемы с отчетами - это всегда человеческий фактор. Законодательство неполно и размыто в этой сфере, и каждый трактует его по-разному, отсюда перегибы, - считает Анастасия Гуляихина, руководитель крымской региональной благотворительной общественной организации «Наша надежда», многодетная приемная мама (14 детей, 1 кровный, остальные приемные, из них 8 уже взрослые). - Бывают и тяжелые случаи, когда руководители опеки требуют даже унижающих человеческое достоинство отчетов. Буквально «перепишите количество нижнего белья у ребенка». Это вызывает отторжение даже из-за формулировок. То есть это не финансовый, а даже морально-этический вопрос».
Как полагает Анастасия Гуляихина, органы опеки тоже можно понять – на них оказывает давление прокуратура, они в ведении Минпросвещения (в некоторых регионах Минсоцразвития), и руководители местных министерств настаивают иногда на своей трактовке законодательства и требуют исполнения. «То есть это часто не местное самодурство опеки, а исполнение приказов сверху», - отмечает эксперт. Кстати, многие сотрудники органов опеки хотят добросовестно выполнять свои обязанности. Но они сильно загружены. «Я стала приемной мамой 15 лет назад, тогда нас были единицы. А потом приемные семьи стали расти в геометрической прогрессии, и чиновники перестали справляться с таким наплывом, - рассказывает Анастасия Гуляихина. - Увеличилось и число злоупотреблений опекунов, пропорционально количеству семей, - поскольку сфера массовая, то и растет количество системных проблем. А решить эти проблемы опека не может. Если они начинают решать, то получается, они подставляют себя. Получается так: если органы опеки видят нарушения и начинают действовать, к ним возникает масса вопросов, если ситуация длящаяся – им говорят «почему вы ничего не предпринимали», если они не знали о проблеме – «а почему вы ничего не знали»».
Представим, что сотрудник опеки полностью хочет соответствовать своей задаче – помогать приемной семье и действовать в интересах детей. Но и тут есть сложности. В частности, связанные опять же с неравномерной нагрузкой работников этих структур. «Есть регионы, где выплаты выше, и семьи переезжают в Москву за выплатами, та же проблема и в Крыму. Так возникла проблема такой внутренней миграции семей. И это нормально, ведь любой человек стремится улучшить свои условия жизни, - говорит Анастасия Гуляихина. - Если где-то выплата 7 тысяч рублей, а в Москве 27 тысяч рублей, конечно, приемный родитель захочет переехать. И в Крыму органы опеки тоже сталкиваются с этой ситуацией. Поэтому и больше злоупотреблений. Отсюда повышенный интерес органов опеки к семьям и завышенные требования, выходящие за рамки закона. Они вроде бы хотят защитить детей, заставить детей более ответственно относиться к вопросу, а на практике получается превышение полномочий».
Кстати, по мнению Анастасии Гуляихиной, будь сотрудники органов опеки более мобильными, и итоги работы были бы качественнее. Ведь нельзя судить о результатах жизни ребенка в семье и действиях родителей только по бумажкам – а на другое у опек просто часто нет времени. «Я встречала и порядочные, и непорядочные семьи. И, как ни странно, как раз если семья тратит деньги не в интересах ребенка, у этой семьи есть и тетрадки, и чеки, вся нужная документация у них в прекрасном состоянии. И когда я, как представитель общественной организации, захожу в семью, я вижу, как дети одеты, подстрижены, как они ведут себя за столом, какие у них семейные фотографии, куда они ездят с родителями, и понятно, комфортно детям или некомфортно, - говорит Анастасия. - А органы опеки, поскольку там недостаточно сотрудников, не всегда имеют возможность вот так бывать в семьях и смотреть на их жизнь. В итоге они опираются только на этот ежегодный отчет, делая выводы только из бумажек. Думают, что если получить все эти чеки, выжать по максимуму, то они смогут получить информацию и составить впечатление о жизни ребенка и его благополучии. То есть благими намерениями выстланы вот эти пути».
Галия Бубнова, многодетная приемная мама, лауреат премии г. Москвы «Крылья аиста», руководитель Ассоциации «Столичная семья»
Галия Бубнова, многодетная приемная мама (3 кровных, 1 удочеренная, 9 приемных детей), лауреат премии г. Москвы «Крылья аиста», руководитель Ассоциации «Столичная семья», видит источник проблемы еще и в том, что сами родители слишком неактивны и не готовы отстаивать свои права: «Послушайте, но ведь постоянно идут разъяснения, что чеки не нужно подавать. А позиция у родителей такая: «Ох, да, я знаю, что это не должны с нас требовать, но я все же отнесу чеки…». Но получается, что мы, опекуны, сами даем возможность опекам манипулировать нами и требовать сверх того, что положено по закону. Мы отчитываемся только по покупкам товаров длительного использования или покупки по суммам выше двух прожиточных минимумов. Я также собираю чеки за получение пенсии по инвалидности на детей, но я, скорее, собираю их для себя – мне легче так следить, сколько и на что я потратила, я их могу и не носить. Но приходится учить приемных родителей: не надо решать спорные вопросы просто в обсуждениях».
Как решать проблему: сила общественности
Что делать добросовестным родителям, с которых незаконно требуют излишнюю отчетность?
С одной стороны, можно просто обратиться в прокуратуру, и сразу все решается. «Но это все же неправильно, надо искать иные формы взаимодействия, ведь сотрудники опеки тоже люди, - считает Анастасия Гуляихина, апеллируя, опять же, к человеческому фактору. - Мы же не можем сказать: вот, мы победили их. Сотрудники органы опеки начинают вести себя еще хуже, мешают, не дают, например, заключение на взятие в семью следующего ребенка. И такая война может быть бесконечной».
Руслан Мокроусов отмечает, что порой приходится использовать силу статуса: «Я член Общественного совета семей, воспитывающих детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, при Минпросвещения РФ, приходится так и представляться в органах опеки, и только тогда они реагируют и извиняются перед родителями». Но только ведь обычные приемные родители так не могут. «Это мы можем постоять на себя. А есть еще и приемные бабушки, родственники, не у всех есть знания, силы, ресурсы. Приходится отстаивать их интересы», - говорит Руслан Мокроусов. И приводит пример. В прошлом году опека одного из районов Красноярска требовала с приемной мамы чеки за номинальные счета, она обратилась в организацию «Красноярье без сирот» за помощью. «Я связался со специалистом опеки. В 2019 году в местные органы самоуправления были разосланы методички, где разъяснялось, за что требуются чеки, а за что нет. Я попросил специалиста достать эту методичку и прочитать вслух, что там написано. И она прочитала: «чеки не требуются». «Мне начальство так сказало»,– оправдывалась сотрудница опеки. После моего звонка они извинились перед приемной мамой и перестали требовать с нее чеки», - говорит Руслан Мокроусов.
Эффективность общественного воздействия подтверждает и Анастасия Гуляихина. В 2019 году ее организация «Наша надежда» подала жалобу на происходящее, и прокуратурой Крыма был инициирован круглый стол, встреча приемных родителей, представителей Минобразования республики, администрации, прокуратуры, органов опеки, - для обсуждения федерального законодательства. Потом в январе-феврале 2020 года прокуратура вынесла предписание об избыточных требованиях, эти документы были разосланы во все крымские опеки, и эти избыточные рекомендации были удалены. «В этом году у нас в Крыму чуть полегче: кто в каком виде принес отчет, так и взяли, то есть на конфликт опека не идет, хотя устно пытается воздействовать, - рассказывает Анастасия Гуляихина. - То есть у нас пока нет каких-то выходящих за рамки случаев. Да, есть пожилые опекуны, например, или просто неопытные приемные родители, которые не борются, а просто носят тетрадки и чеки, они и не знают, что это не требуется, это люди, которые не вовлечены в сообщество».
Таким образом, еще и недостаток информации сказывается на ситуации. «Кстати, иногда крымские органы опеки говорят новым или приезжающим из регионов приемным семьям, чтобы те не вступали в наше крымское сообщество приемных родителей, тем самым пытаются на них воздействовать. А родители оказываются в итоге в вакууме. Мы часто потом, начиная с ними общаться, слышим: «А нас пугали, не разрешали с вами общаться»», - делится Анастасия Гуляихина.
Минобразования Крыма пошло навстречу приемным родителям. Организация «Наша надежда» предложила создать Общественный совет приемных семей Крыма. В состав совета вошла и Анастасия Гуляихина. «Многие проблемы не решаются, а это невыгодно ни родителям, ни чиновникам. Надеемся, что Совет будет эффективно функционален», - отмечает эксперт.
«Выстраивайте диалог – это лучшая тактика»
Вообще, выстраивание миролюбивых взаимоотношений и поиск консенсуса - лучший способ добиться нужного результата, считает Галия Бубнова, многодетная приемная мама (3 кровных, 1 удочеренная, 9 приемных детей), лауреат премии г. Москвы «Крылья аиста», руководитель Ассоциации «Столичная семья»: «У нас нет проблем с опекой, хорошие дружеские взаимоотношения. У нас есть и те родители, которые жалуются, но ведь взаимоотношения – это всегда диалог, двусторонний акт, и если кто-то из приемных родителей приходит, что называется, открывая ногой дверь и что-то требуя «вы мне должны», то и отношение будет соответствующим. У нас с мужем такое правило, что мы всегда разделяем ответственность за детей с опекой. То есть если что-то нас беспокоит, что-то случилось, мы всегда сообщаем в опеку сами, проявляем инициативу. И просим помощи, совета, как лучше поступить. Иногда сотрудники опеки нам даже говорят: «Ой, ну что вы, вы прекрасно справляетесь». Но для меня лучше, чтобы опека все узнавала от меня, а не от посторонних».
Почему Галия Бубнова выбрала такой подход? Обожглись на собственном опыте. Ранее семья уже пережила ситуацию, когда на Галию и Алексея жаловались на якобы «жестокое обращение», были жалобы из школы. Но тактика Галии сработала: опека уже была в курсе подлинной ситуации и адекватно реагировала на эти поклепы. «Например, школа (коррекционная школа с речевым уклоном, где училась одна из наших дочек) пожаловалась как-то, что мы ребенка «уложили в психушку», но органы опеки прекрасно знали, что ребенок был с диагнозом, положен на обследование в стационар, - рассказывает Галия Бубнова. - Школа обвинила нас в том, что мы «хотим поставить ребенку диагноз «умственная отсталость», кстати, он действительно у нее стоит. И когда мама одной из одноклассниц нашей дочки пришла даже лично рассказать об этом в опеку, с ней там долго разговаривали и объяснили, что опекуны не нарушают законов, а нам все равно пришлось отписываться, предоставлять справки. Такой конфликт, подогретый классным руководителем, был для нас удивителен. Учительница подбила родителей подписать такое общее заявление. «Нам сказали, что сироту спасти надо, вот мы и подписали», - говорили они потом, даже не читая эту бумажку. До этого педагог так же поступила и в отношении другого ребенка. Учителя мы в итоге уволили из школы за подобные вещи».
Поэтому теперь Бубновы предвосхищают события, сами дают всю информацию органам опеки заранее. «Кроме того, я понимаю, что у меня дети – государственные. Да, они члены моей семьи, но государство мне их доверило, и если у меня какие-то сомнения, я всегда советуюсь. И пока за 8 лет нашего приемного родительства такая практика нас не подводила», - отмечает приемная мама.
Что ж, без человеческого фактора никуда, мы снова приходим к этому выводу. «Надо идти на контакт, помнить, что все мы люди, - советует Галия Бубнова. - Действительно, в опеках есть и некорректные сотрудники, которые совершенно не должны там работать, но их все же меньше, чем адекватных. И если мы, приемные родители, сами пойдем на конструктивный диалог, эффект будет лучше. У меня прямой контакт со специалистом, который курирует нашу семью, и я могу в любой момент позвонить ей и попросить помощи. Это большая поддержка, и я рада, что она у меня есть».
Умейте вести грамотную переписку и знайте законы
По мнению опытных приемных родителей, на словах что-то доказывать не очень правильно: грамотный подход – это письменные обращения.
«Например, в Москве есть одна опека, которая до сих пор требует с родителей тетрадочки со всеми вклеенными чеками за месяц. И они вклеивают и вклеивают. Я помогла одной приемной маме написать письмо, - рассказывает Галия Бубнова. - В бумаге она сообщила, что не против предоставлять чеки, но если эта отчетность имеет законный характер, то просит предоставить официальную форму этой отчетности, которая закреплена в законе. И когда это будет предоставлено, она будет согласно документу предоставлять чеки. И, конечно, ей ответили, что нет, в законе такого требования нет, и она не обязана предоставлять чеки. И теперь эта мама эту тетрадочку с чеками не сдает». Только вот другие родители продолжают носить чеки, по инерции, и не перенимают этот полезный опыт. «Так, помимо чиновников, проблема, может быть, в нас самих? Откуда эта безвольность и нежелание спокойно, но уверенно постоять за свои права? «Ну что мне, сложно, что ли?» - такая позиция - просто поощрение незаконных требований органов опеки. Но тогда не надо возмущаться», - сетует Галия Бубнова.
Еще один нюанс, по которому возникают порой споры с опекой - пенсии по инвалидности детей. Многие опеки даже требуют: не тратьте, сохраняйте эти деньги! Однако даже Верховный суд РФ отмечал в своих постановлениях, что эта пенсия необходима для того, чтобы обеспечить ребенку с инвалидностью достойную жизнь, уход, абилитацию, социализацию и так далее. «Например, мы вывозим своих детей и на горнолыжные курорты, где они проходят абилитацию, занимаются спортом с опытными тренерами, - говорит Галия Бубнова. - Если ваша опека выдвигает такие требования, опять же, пишите письмо. В запросе нужно указать, что «такой-то сотрудник опеки настоятельно рекомендовал не тратить пенсию, сохранять ее, - будьте добры, укажите, в каком законодательном акте содержится такое требование». Потому что ведь, естественно, такого подзаконного акта нет, мы имеем тратить эту пенсию по инвалидности на нужды ребенка. Для этого и был придуман номинальный счет, чтобы мы могли пользоваться ею и избежать этих лишних походов в опеку. Мы можем свободно пользоваться этими деньгами. И мне всегда хочется донести это до опекунов: пожалуйста, решайте спорные вопросы письменно. Не нужно ссориться, ругаться, с этими людьми нам еще взаимодействовать. Я называю это для себя – «надо задавать вопросы»».
Именно таким образом Бубновы выстраивают сейчас инклюзию для учебы в школе одной из дочерей. «Директор школы считает, что это чуть ли не благотворительность с их стороны. Я же объясняю, что выстраивание образовательного маршрута для такого ребенка – это их обязанность, - делится опытом Галия Бубнова. - Поскольку возник спор, я написала в департамент – не жалобу, а письмо с вопросами: действительно ли школа не обязана это делать? И добилась ответа, что заключение ПМПК (психолого-медико-педагогической комиссии) плюс мое заявление – это обязательный к исполнению документ. И вопрос был разрешен. Жаловаться у меня не было цели. И это самый правильный метод: жить в таком поле, проясняя ситуации, задавая вопросы. В конце концов, включайте непонимание: «Я слышала, что должна быть форма отчетности, а можете мне ее предоставить? А какое законодательство это определяет? Тогда я буду сдавать по этой форме вам отчетность с чеками». Форму такую не предоставят, поскольку ее нет, и опека не будет брать на себя такую ответственность, и таким образом, будет снято незаконное требование к родителю о сборе чеков».
Электронный отчет: просто и быстро
Вот удачный пример решения сложностей с отчетностью в Московской области. В этом году Минобразования Московской области сделали электронную версию отчета опекуна. Каждая из 12 тысяч приемных семей может воспользоваться этим сервисом. Это удобно и с точки зрения эпидемиологической ситуации - не нужно по несколько раз приходить в орган опеки.
«Стало понятно, что все сервисы сдачи отчета надо сделать удобными и мобильными. Электронная подача отчета - это просто и современно, - рассказывает Людмила Болатаева. - Электронный отчет можно заполнить с компьютера или телефона, зайдя через СНИЛС в свой личный кабинет на сайте органов опеки и попечительства. Там находится шаблон формы отчета. Причем первый раздел уже заполнен, все данные об опекуне и ребенке имеются - они уже вбиты. Можно сразу заполнять отчет. Потом нажать кнопку «направить на согласование»».
Такой способ экономит время и нервы: часто родители переписывают отчеты несколько раз, добиваясь правильности заполнения. В случае электронного заполнения куратор семьи - сотрудник органа опеки, все просматривает и если все в порядке, отчет утверждается руководителем. В личном кабинете опекун это увидит. А если есть замечания, куратор подскажет, что надо поправить. На сайте есть все контакты, если нужно уточнить, что, где и как заполнять, сотрудники органов опеки всегда помогут.
«Механизм отчетности должен быть понятным и удобным для людей, это минимизирует жалобы, а сама процедура не вызовет негатива, - считает Людмила Болатаева. – А если человеку это неудобно, непривычно, можно сдать отчет и «по старинке» на бумаге, придя лично в органы опеки, этот формат также остается. Мы планируем расширять возможности личного кабинета опекуна, чтобы родители меньше приходили в орган опеки за справками, заявлениями, и уже в этом году можно будет запрашивать справки, документы, знакомиться с актами обследования условий проживания ребенка в личном кабинете опекуна».
Уже работает и ресурс электронной записи на личный прием в опеку (время приема - в понедельник с 8 утра до 9 вечера, и работающему человеку удобно попасть на прием). Также здесь планируют запустить в онлайн-формате уроки ШПР и психологическое обследование.
Отзывы о сервисе, отмечает Людмила Болатаева, в целом положительные. Например, для многодетной семьи это очень удобно: ведь заполнять 5,6 или 8 отчетов тяжело, а в электронном формате все происходит оперативно, и данные сохраняться для отчета следующего года. А освободившееся время лучше потратить более полезно, например погулять вместе с детьми. «Конечно, есть и вопросы, но мы этому даже рады, получаем советы и просьбы от приемных родителей как улучшить эту работу. Все предложения сразу анализируем и вносим коррективы».
«Я боюсь идти в опеку»
Еще одна проблема взаимодействия семьи с органами опеки, на что последнее время жаловались родители, – излишний контроль. «Но, как мне кажется, эта острая проблема сейчас снимается. Сотрудники опеки могут без предупреждения прийти в семью только в экстренных случаях. Например, звонок, донос, или в школе обратили внимание, - считает Наталья Городиская. - Обычно же должна быть предварительная договоренность, и такие визиты должны происходить дважды в год. Но вообще у органов опеки даже и времени на это нет, сотрудников меньше, чем подшефных семей, нагрузка большая».
«Существует мнение, что опекуны, попечители, приемные родители опасаются озвучивать специалистам опеки проблемы, имеющиеся в семье, в связи с угрозой отобрания ребенка. Эти опасения являются беспочвенными, - отмечает Алла Дзугаева. - У специалистов опеки нет цели забрать ребенка из семьи, если вдруг возникли какие-либо проблемы. Наоборот, они всячески поддерживают опекунов (попечителей), приемных родителей. У опекунов, попечителей, приемных родителей зачастую имеются личные контакты специалиста опеки, по которым они могут оперативно связаться и получить необходимую помощь».
Тем не менее, еще часто можно слышать от приемных родителей – «боимся идти в опеку с проблемой. Вдруг нас обвинят, что мы плохие родители, и заберут ребенка?». Но эта сложность уже также уходит. «Подход «мы забираем ребенка, вы не справляетесь» невыгоден органам опеки, - объясняет Наталья Городиская. - Эти возвраты ребенка в учреждение - минус как раз опеке. Поэтому сотрудники опеки могут, в крайнем случае, лишь предлагать временно куда-то поместить ребенка для улучшения взаимоотношений в семье. Да и то они сами редко предлагают такой вариант, это уже из ряда вон выходящая ситуация. Что касается такого крайнего случая, как возврат ребенка, - чаще это инициатива родителя - обратиться в органы опеки и написать отказ, ссылаясь на то, что не справляются. Еще более редкий случай – когда сам ребенок инициирует отказ от приемных родителей. Я знаю случаи, когда ребенка рекомендуют поместить в Центр помощи семье и детям, чтобы улучшить отношения». В Москве такие Центры подчиняются Департаменту соцзащиты населения. Их работа призвана улучшить детско-родительские отношения и вернуть ребенка в семью. Это возможность временной передышки, когда та и другая сторона могут отдышаться и принять правильное решение.
«Да, многие родители боятся обращаться за помощью в опеку, из соображений «а вдруг будет хуже, скажут, что я не справляюсь, отберут ребенка», - но это страшилки, эти стереотипы несут много вреда. Не надо видеть в сотрудниках опеки врагов, - считает Галия Бубнова. - Надо выстраивать разговор: есть такая проблема, давайте подумаем, как ее решить. Думаю, в 99 процентах случаев вам не откажут в помощи, пойдут навстречу».
Галия Бубнова, ранее работая в системе детских домов, сама имеет опыт общения с опеками и знает, какие бывают реально сложные истории с приемными семьями. Сотрудники опеки прекрасно понимают, где о детях заботятся и ими интересуются, а где дети - просто средство для заработка. «В сферу приемного родительства, как и везде, приходят действительно разные люди. Надо просто искать точки соприкосновения. Органы опеки – это неизбежность для приемной семьи. А значит, надо научиться с ними комфортно сосуществовать, - советует Галия Бубнова. - Я сама сейчас учусь в МГППУ на специальность «сотрудник органов опеки и попечительства по работе с несовершеннолетними», чтобы быть специалистом с двух сторон. Я слышу там разные истории от сотрудников опеки - и понимаю, что никто не хочет вредить семьям. Да, человеческий фактор есть всегда, есть и непорядочные люди, они есть везде. Но клеймить всех сотрудников опеки нельзя».
Галия Бубнова приводит пример работы сотрудников опеки Таганского района: «Это совершенно чудесные специалисты. Они курируют семью мамы двух наших приемных девочек. У нее легкая умственная отсталость, сложные проблемы, в семье еще третий мальчик. Я предполагала, что и его могут изъять, была готова взять его к сестрам, чтобы не разделять сиблингов. Но опека не сдалась – вылечили ее от алкоголизма, устроили на работу, и бабушку подлечили. И мама теперь нормально воспитывает сына, своего третьего ребенка. Это колоссальный труд. Поэтому когда говорят, что опека настроена только на отобрание ребенка, мне обидно за этих людей. Они делают максимально возможное, чтобы сохранять семьи. Нельзя обесценивать их труд».
Если вернуться к мысли о том, что родитель ждет помощи, то у опеки все же немного другая функция, говорит Наталья Городиская. А сегодня можно обратиться в службы сопровождения, они есть и в фондах, в некоммерческих организациях, есть и государственные и муниципальные. «Но часто бывает, что родители замалчивают проблему и уже обращаются за помощью тогда, когда наступил кризис, или не желают работать с психологами. Но это неправильно - часто проблему можно решить, - отмечает эксперт. - Службы сопровождения – отдельная структура от органов опеки, там есть психологи, которые помогут в сложных случаях. Если же семья все же опасается такого взаимодействия, можно встать на сопровождение в фонде в некоммерческой организации. Однако могу сказать, что наш психолог в службе сопровождения в курсе проблем нашей семьи, я всегда могу позвонить, обратиться за помощью, а не сообщать о сложностях в опеку. Иначе теряется смысл такой психологической помощи. Есть, кстати, и обратная форма – когда опека сама направляет приемных родителей к психологу, если в семье сложности».
Есть прогрессивные регионы, где хорошо работают и НКО, и службы сопровождения, и там родителям стало намного легче, говорит Наталья Городиская. Но все же есть еще регионы, где службы сопровождения почти не развиты, или их уровень подготовки и квалификации оставляют желать лучшего. И тогда лучше идти в благотворительные фонды, работающие в сфере социального сиротства. Например, фонды, работающие по программе «Равный равному», смогут оказать качественную поддержку.
Проблемы медицинского сопровождения
Есть у приемных семей и другие сложности. Например, с медицинским и психологическим сопровождением семей с детьми с ОВЗ. Вот что рассказывает Руслан Мокроусов: «Мы приемная семья, у нас трое приемных детей, один из них подросток, остальные 6 уже совершеннолетние. Мы берем детей в семью в 16 лет, это семейное наставничество, мы, скорее, не папа и мама, а друзья, наша задача - научить их гигиене, финансам, жить, а не существовать в этом мире. У нас есть подросток с ОВЗ, стоял на учете у психиатра. Когда мы взяли его в семью, просили инвалидность для него, какое-то лечение, сопровождение. У ребенка есть отсталость в развитии, но специалисты не помогают. Мальчик склонен к бродяжничеству, при этом не ориентируется городе, к воровству. Он не может работать с опасными инструментами: отучился на плотника, но пошел работать, и рубанком затянуло кофту, хорошо, что не было травмы. Таким детям трудно адаптироваться в жизни. Также у этого подростка склонность к токсикомании. Его не могут даже положить на обследование. Ему уже 18 лет. Работать он не может, инвалидность не дают. Как же быть? Например, мы сейчас подаем документы на получение им квартиры, но как он будет там жить? Он все запустит».
Как отмечает Руслан Мокроусов, прокуратура строго следит за ситуациями, когда врачи ставят диагноз «умственная отсталость», однако это необходимо в подобных случаях, потому что эти дети не могут себя обеспечить самостоятельно. «А в органах опеки люди подневольные. На местах специалистов не учат. В детских домах есть центры сопровождения, но там один специалист на весь детский дом», - сетует эксперт. По мнению Руслана Мокроусова, должна быть совместная активная работа, должно быть больше узких специалистов.
Неготовность школьных учителей к работе с детьми «из системы»
Еще одна проблема, на которую часто жалуются приемные родители, - отношение школы к приемным детям. Родителям сложно находить общий язык с учителями. «Наши дети сложные и они портят показатели, отсюда недовольство педагогов. С этим тоже можно работать», - отмечает Наталья Городиская.
Руслан Мокроусов объясняет эти трудности ситуацией непонимания проблемы: «Несколько лет назад был настрой «закрыть детские дома», детей массово отдавали в семьи, а социум к этому подготовлен не был. Учителя, психологи, социальные педагоги не понимают психологию сиротства. Многие родители вынуждены переводить детей на домашнее обучение».
Вот успешный пример решения этой проблемы в Дмитрове. Служба сопровождения Дмитровского района организовала программу, направленную на повышение ресурсности учителей и педагогов. «Это похоже на ШПР, но для сотрудников школы, в рамках обучения педагогов погружают в проблемы сферы сиротства, - рассказывает Наталья Городиская. - Родители обращались в органы опеки с жалобами на неприятие детей в школах, а опеки, в свою очередь, обратились с этим вопросом в службу сопровождения. В итоге отучились уже 18 человек». По отзывам этих педагогов, они уже с большим пониманием относятся к приемным родителям, теперь понимают, что ребенок может быть травмирован, родителям трудно, надо им помогать, а не говорить, что ребенок неуправляем.
В организации «Красноярье без сирот» взяли опыт питерского фонда «Дети ждут». В Красноярске будут проводить обучающие семинары для педагогов школ и других учреждений. Но надо обучать педагогов силами государства, убежден Руслан Мокроусов. И не только педагогов: «Нужно и готовить сотрудников органов опеки. Да и сам человек, приходя в такую сферу, должен отдавать себе отчет – придется работать с людьми. Ты должен защищать права и интересы приемных родителей. Есть, конечно, родители, которые некачественно выполняют свои функции, но надо каждый раз подробно разбираться, а не закрыв глаза рубить с плеча. Само название – органы опеки и попечительства – говорит за себя. Если не умеешь и не хочешь, что там тебе делать?».
«Важно, чтобы учителя погружались в нашу тему. А вообще нужно, чтобы еще на уровне вузовской подготовки был курс по темам сиротства, приемного родительства, еще студентам-педагогам надо говорить о том, что такие дети все равно будут у них в классах, что это особенные дети, что к ним надо внимательно относиться», - убеждена Наталья Городиская.
Как отмечает Алла Дзугаева, в ситуациях, связанных с недопониманием, предъявлением завышенных требований в школах к детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, находящихся под опекой (попечительством), помощь оказывают службами сопровождения семей, принявшим ребенка (детей) на воспитание: «В Москве существует 51 организация, оказывающая специализированную помощь таким семьям. Список организаций находится на сайте Усынови-Москва.ру. Сопровождение семей – это услуга, которую родители могут получить добровольно и бесплатно. Службы сопровождения приемных семей есть в столичных центрах содействия семейному воспитанию, семейных центрах, некоммерческих организациях. Получить услугу могут усыновители, опекуны (попечители), а также кровные родственники ребенка, приемные родители».
Чтобы встать на такое сопровождение, нужно обратиться в органы опеки и попечительства с соответствующим заявлением. Будет заключен трехсторонний договор между семьей, сопровождающей организацией и органами опеки и попечительства. Сопровождение семьи может осуществляться временно – сроком до шести месяцев, или постоянно. «Специалисты опеки расскажут, какие организации работают в районе. Семья сама выберет организацию, в которой хотела получить услуги по сопровождению, - рассказывает Алла Дзугаева. - Это может быть организация, удобная семье с точки зрения территориальной доступности, учреждение, где ранее воспитывался приемный ребенок или в которой замещающая семья проходила Школу приемных родителей. Сопровождающую организацию могут посоветовать друзья, родственники или знакомые. Каждый выбирает наиболее удобный для себя вариант». Семье оказывается профессиональная консультативная, психологическая, юридическая, педагогическая, медицинская и социальная помощь, то есть в такую уполномоченную организацию можно обратиться с любым вопросом или проблемой, возникающими в жизни семьи, принявшей ребенка на воспитание. Важно, что службы сопровождения взаимодействуют с образовательными организациями и со специалистами органов опеки и попечительства, помогают решать все возникающие проблемы.
Итог один. Нужно искать возможности взаимодействия. «Сейчас вообще уже меньше каких-то серьезных нарушений со стороны опек. Уже получается налаживать отношения, - замечает Галия Бубнова. - Да и в отношении приемных родителей общество успокоилось (вспомним ситуацию нескольких лет назад, когда опекунов обвиняли в разных грехах), мы перестали быть жаркой темой. И это хорошо, мы наконец-то можем спокойно воспитывать своих детей. Ушли претензии, и нас сняли с пьедестала – оба эти момента позитивны. Моя мечта, чтобы приемные семьи стали нормой в обществе – в том смысле, что это не геройство, это просто нормальная ситуация, когда ребенок принят в семью».
Позиция родителя должна быть однозначной: действовать в интересах ребенка. По-нНастоящему заинтересованный родитель борется за каждого ребенка. Взаимодействие родителей и сотрудников опеки дает очень хорошие результаты, в первую очередь, для детей.
Автор - Марина Лепина
Материалы подготовлены с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов
08.02.2019 г. Минпросвещения внесёт законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
8 февраля в Общественной палате Российской Федерации прошли слушания по законопроекту «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». В мероприятии приняла участие заместитель Министра просвещения Российской Федерации Т. Ю. Синюгина.
В ходе своего выступления Т. Ю. Синюгина сообщила, что ведомство готово внести законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
– В течение полугода мы неоднократно с вами встречались. И поводом для наших встреч были заинтересованный и неравнодушный разговор и работа над законопроектом, который сегодня уже готов к тому, чтобы мы внесли его в Правительство, – сказала Т. Ю. Синюгина.
В декабре 2018 года членами Межведомственной рабочей группы при Минпросвещения России подготовлен законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». Законопроект был размещен на федеральном портале проектов нормативных актов для широкого общественного обсуждения.
В законопроекте содержатся новые подходы к передаче детей-сирот на воспитание в семьи, которые позволят развивать институт опеки, совершенствовать условия для подготовки лиц, желающих взять в свою семью ребенка-сироту.
Впервые законопроектом предлагается ввести в федеральное законодательство понятие «сопровождение». Планируется, что этим полномочием будут наделены уполномоченные региональные органы власти и организации, в том числе НКО.
Отдельное внимание в документе уделено именно процедуре усыновления, туда добавлено положение о порядке восстановления усыновителей в обязанностях родителей, если раньше их лишили такой возможности.