У 22% россиян за время пандемии произошло эмоциональное выгорание. Люди стали в несколько раз чаще обращаться к психологам. Количество случаев домашнего насилия выросло в 2,5 раза. Но тяжелее всего пришлось тем, кто и без вируса находился в сложных жизненных обстоятельствах. Рассказываем, как пандемия повлияла на детские дома, их воспитанников, опекунов и воспитателей.
Елена Альшанская, руководитель БФ «Волонтёры в помощь детям-сиротам»
О сложившейся ситуации я могу судить только по тем регионам, из которых у меня есть информация. Дать картину по всей стране тяжело. Мне известно, что есть регионы, где детей в семьи стали забирать очень активно. По большей части это делали сами воспитатели. При этом есть регионы, где передача детей в семьи снизилась практически до нуля, потому что в марте произошла заморозка семейного устройства.
Чтобы ребёнка передали на опекунство родителям, они должны решить много вопросов — показать жилье, познакомиться с ребёнком, собрать необходимые документы, пройти медицинское обследование и подтвердить его справкой не более чем трёхмесячной давности. Сделать всё это, когда большая часть учреждений из-за коронавируса с апреля фактически не работает, очень сложно.
Мы стучались в двери региональных и федеральных департаментов и министерств с этой проблемой, когда всё только начиналось, когда был шанс все успеть. Сначала старались сделать так, чтобы знакомство родителей с ребёнком можно было проводить в коротком формате по видеосвязи. Но министерства сильно затянули с одобрением нашей инициативы, поэтому через месяц в учреждение пришёл коронавирус, в том числе в группы тех детей, семейное устройство которых затормозилось (и мы помогали родителям преодолеть эту заморозку).
Если бы региональные министерства не испугались и не поставили семейное устройство на паузу, а позволили бы передавать детей сразу же, они бы снизили риски для них.
К середине апреля вышло письмо Министерства просвещения, которое в том числе мы инициировали, о том, что нельзя прекращать семейное устройство, что нужно пытаться сохранить его даже во время пандемии. Мы начали договариваться, чтобы детей отдавали родителям хотя бы под предварительную опеку, которая по закону не требует медицинского обследования.
Сейчас этот процесс худо-бедно запущен. С рядом регионов удалось договориться по конкретным случаям. Но не все готовы на онлайн-знакомство. Многие просто боятся, что таким образом ребёнок будет передан в семью, с которой не установился контакт. Когда возможности ограниченны, это всегда сложнее.
Что касается самих детей, то, конечно, органы опеки на какие-то экстренные ситуации сейчас реагируют хуже, чем обычно. Постоянное семейное устройство все равно до сих пор на паузе во многих регионах. И в семьи на сигналы о насилии или угрозах выходят меньше, только если реально ситуация описываемая экстренная, это понятно. Мне известно, что в Санкт-Петербурге приняли локальный акт о том, что закрывают социальные учреждения на прием детей. Потом, правда, после возмущения местных НКО, документ отменили. Но количество отобраний, я уверена, снизилось. Я знаю только три случая в течение последних двух месяцев. Обычно к нам обращаются по большему количеству случаев.
Конечно, всем детям в детских домах сейчас очень тяжело. Закрытость приводит к тому, что психологическое состояние подростков ухудшается. Они могут вести себя более агрессивно. К сожалению, пока мы не можем осознать всю критичность ситуации. Одни детские дома говорят нам, что дети стали более тревожными, было несколько случаев побегов. Другие учреждения заявляют, что справляются и не видят изменений. Не знаю, это они не видят или такого правда нет. Вполне может быть, воспитатели стали более постоянными (работают сменой по 14 дней), и это работает, конечно же, в плюс.
Екатерина Лебедева, заместитель директора по развитию БФ «Измени одну жизнь»
Карантин, конечно, повлиял на работу нашего фонда. Все детские дома закрылись для посещений, и съемки видеоанкет детей-сирот, которые мы проводим с 2012 года, прекратились — впервые за всю историю фонда. Семейное устройство ребят также остановилось практически полностью.
Печально, что дети остались полностью изолированными, потому что их перестали выпускать за пределы детского дома. Если раньше у ребят была возможность пойти в школу или на дополнительные занятия, отпроситься в магазин, то сейчас сделать это, понятно, нельзя.
И самое страшное тут даже не то, что ребята все свое время проводят перед телевизором или за компьютером, а то, что они не могут общаться со своими близкими. К ним, например, перестали пускать кровных родственников, потенциальных опекунов и волонтеров, которые для многих детей стали наставниками.
Я знаю случаи, когда волонтеры за свой счет даже покупали детям мобильные телефоны, чтобы поддерживать с ними хоть какую-то связь.
Детский дом и так предполагает жизнь в изоляции. А сейчас она только усугубилась
Впрочем, есть детские дома, которые успели быстро отреагировать на ситуацию с карантином и стали отдавать детей приемным родителям на гостевой режим. Так называют форму семейного устройства, при которой ребенок на время (например, на выходные или на каникулы) приезжает в приемную семью.
Такая форма подходит для детей старше 10 лет: ребятам в таком возрасте уже можно объяснить, что родители забирают их лишь на время. Да и сами подростки часто выбирают именно такую форму семейного устройства.
Так, директора некоторых детских домов открыто говорят приемным родителям: «Мы готовы помочь быстрее оформить документы, чтобы не возникало бумажной волокиты». При этом существуют, увы, и другие примеры. Есть регионы, в которых родители и хотели бы взять ребенка на гостевой режим, но органы опеки не помогают мгновенно оформлять все документы.
Кроме того, мы в фонде опасаемся, что из-за всех ограничений, связанных с распространением вируса, случаи изъятия детей из кровных семей могут участиться. Родители, которые и до карантина жили трудно, лишаются работы, и им просто не на что прокормить детей.
Конечно, ни у кого еще нет точной статистики. Ее пока и не может быть. Но мы уже слышали, что в некоторых регионах число изъятий детей из кровных семей увеличилось по сравнению с прошлыми месяцами.
Настя, опекун
Когда я училась на первом курсе, мы со студсоветом поехали на благотворительный выезд в детский дом. Тогда я в первый раз оказалась в таком учреждении, увидела все изнутри, пообщалась с детьми. Я стала приезжать к ним чаще, но со временем поняла, что это не моя история. Потому что невозможно рассчитать силы так, чтобы уделить время каждому ребенку учреждения, а они этого хотят. Нельзя с одним поговорить, а с другим нет, кому-то привезти шоколадку, а кому-то нет.
Тогда моя знакомая рассказала мне про программу наставничества. Тебя приставляют к ребёнку, которому ты становишься опекуном. Но не в статусе законного представителя, а просто берёшь его под свою опеку — забираешь из интерната погулять, решаешь какие-то проблемы, покупаешь необходимые вещи.
Как только мне исполнилось 18 лет, я взяла опекунство над девочкой, которой тогда было 13. Я самый молодой опекун по этой программе
Законный представитель моей дочери — это её бабушка, с которой она не поддерживает отношения. Сейчас моему ребёнку 18 лет. Государство выделило ей квартиру, где мы начали делать ремонт. Ходили по магазинам и выбирали мебель, но теперь из-за коронавируса все заморозилось. Органы опеки, выписывающие имущество, приостановили деятельность. Она снова вернулась в интернат.
У всех детей из детских домов сейчас пропала связь с социумом. Если мы с вами можем взять пропуск и поехать к друзьям в гости, то они «заперты» в одном помещении. Мы вместе с моим ребёнком тяжело переживаем из-за того, что нам запретили видеться, потому что эмоционально привязаны друг к другу. Если в начале пандемии можно было подойти к забору, поговорить через него, то сейчас это строго пресекают. Нам остаётся лишь переписываться. Но она видит во всём этом и плюсы. Например, то, что в учебе случились послабления. Экзамены теперь можно сдавать в более комфортных условиях.
Юлия, многодетная мама, волонтёр в детском доме
Когда мои родные дети выросли, а у меня появилось больше свободного времени, мы с мужем приняли решение, что хорошо было бы найти занятие для души. Поэтому я стала волонтером. Сначала помогала в больнице детям, которые лежали без родителей. Познакомилась там с милым мальчиком Ильей, который «привел» меня в детский дом.
Сначала я приезжала туда именно к Илюше, но со временем познакомилась и с остальными ребятами, и с персоналом. Тесные отношения у меня сложились еще с двумя мальчиками — девятилетним Даней и 19-летним Русланом, который в прошлом году выпустился.
Самое важное для этих детей — общение. Чтобы к ним кто-нибудь приезжал, выслушивал, чтобы было с кем погулять, пособирать пазлы, позаниматься каким-нибудь хобби
Из-за этого им сейчас особенно трудно, потому что администрация детского дома приняла беспрецедентные меры по обеспечению безопасности детей: гулять в определенные часы, не пересекаться разными группами, не пускать посторонних, не посещать школу.
Но нельзя забывать и про ответственность, которая легла на воспитателей. Ради того, чтобы снять риски заражения, у них теперь полная смена длится 14 дней. Они отвечают за всё, что раньше делали несколько человек — родители, волонтеры, друзья.
Я вижу, как воспитатели каждый день вкалывают не покладая рук. Илья присылает мне видео, где они снимают ролики, устраивают мини-концерты, наряжаются в костюмы. Всё время, пока длилось дистанционное обучение, воспитатели были рядом. Вспомните, как от всех этих изменений стонали родители из обычных семей.
Подумайте, как проходили онлайн-уроки в детском доме, где в одной комнате живут 10 подростков из разных классов и школ
Всем им нужно примерно в одно время выйти на связь с преподавателем, выполнить домашнее задание. Даже сейчас, когда самоизоляция длится уже не месяц и не два, дети не до конца понимают, что происходит. Бывает так, что они злятся и пишут мне: «О, этот вирус! Что это такое! Когда это закончится? Когда ты уже к нам придешь?» А случается, что они, наоборот, начинают успокаивать меня. Потому что я сама переболела коронавирусом. Ребята присылают мне голосовые сообщения, бесконечные смайлики, смешные видео. Это трогает до слез, потому что я очень скучаю по ним.
Но некоторым детям вирус сыграл на руку. Детский дом, где я занимаюсь волонтерством, постарался в максимально сжатые сроки раздать детей по проверенным людям. Это очень здорово, потому что администрация сама собирала документы, относясь с большим доверием к обществу.
Одну девочку из группы Дани долгое время не могли отдать бабушке под опеку. Там была затянутая бумажная волокита. Но коронавирус сильно ускорил ситуацию. Девочку отдали в семью буквально за неделю. Мне кажется, это хороший пример того, что сегодня детские дома делают всё возможное для детей.
Екатерина Лебедева, заместитель директора по развитию БФ «Измени одну жизнь»
Когда детские дома снова откроют для посещений, на сегодняшний день не знает, наверное, никто. Ситуация разная в разных регионах — и зависит она, понятно, как от решений местных органов власти, так и от скорости распространения вируса.
Сотрудники органов опеки 78 регионов, с которыми сотрудничает наш фонд, говорят нам разное. Например, где-то детей обещают уже в июне вывезти в детские лагеря, где-то откладывают такие поездки до июля.
Что касается приемных родителей, то им сейчас тоже непросто. Дозвониться до многих региональных операторов, чтобы узнать информацию о принятии ребенка в семью, не удается с первого раза. Но мы в фонде призываем всех продолжать звонить: вас запишут в электронную очередь на знакомство с ребенком. Если, конечно, у вас собраны все документы, необходимые для того, чтобы иметь статус приемного родителя.
Мы верим, что наши съемки в фонде возобновятся и мы продолжим создавать короткие ролики, помогающие ребятам находить родителей. Возможно, наши съемочные команды будут работать в масках. Главное для нас, конечно — не навредить ребятам и помочь им как можно скорее обрести семью и дом.
Кроме того, у нас в фонде продолжают работать онлайн-программы помощи приемным родителям. На сайте фонда можно записаться на бесплатную консультацию к юристу или психологу. Специалисты помогут, например, справиться с эмоциональным выгоранием, которое сейчас у многих мам и пап может только усилиться, а также помочь найти ответы на вопросы юридического характера.
Также у нас есть программа «Передышка», в рамках которой в приемную семью приходит няня, чтобы хоть немного разгрузить родителя. Сейчас няни работают с детьми онлайн, и это, конечно, новый для всех формат. Но постепенно все к нему привыкают.
Во время написания текста мы хотели поговорить ещё и с самими воспитанниками детских домов. Они не могут давать комментарий без согласия законного представителя. К сожалению, ни один из руководителей детских домов, куда были направлены письма, до сих пор не ответил.
08.02.2019 г. Минпросвещения внесёт законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
8 февраля в Общественной палате Российской Федерации прошли слушания по законопроекту «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». В мероприятии приняла участие заместитель Министра просвещения Российской Федерации Т. Ю. Синюгина.
В ходе своего выступления Т. Ю. Синюгина сообщила, что ведомство готово внести законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
– В течение полугода мы неоднократно с вами встречались. И поводом для наших встреч были заинтересованный и неравнодушный разговор и работа над законопроектом, который сегодня уже готов к тому, чтобы мы внесли его в Правительство, – сказала Т. Ю. Синюгина.
В декабре 2018 года членами Межведомственной рабочей группы при Минпросвещения России подготовлен законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». Законопроект был размещен на федеральном портале проектов нормативных актов для широкого общественного обсуждения.
В законопроекте содержатся новые подходы к передаче детей-сирот на воспитание в семьи, которые позволят развивать институт опеки, совершенствовать условия для подготовки лиц, желающих взять в свою семью ребенка-сироту.
Впервые законопроектом предлагается ввести в федеральное законодательство понятие «сопровождение». Планируется, что этим полномочием будут наделены уполномоченные региональные органы власти и организации, в том числе НКО.
Отдельное внимание в документе уделено именно процедуре усыновления, туда добавлено положение о порядке восстановления усыновителей в обязанностях родителей, если раньше их лишили такой возможности.