Наталья Коныгина
Пока Министерство образования и науки разрабатывает законопроекты, как всех сирот в нашей стране раздать в семьи и закрыть детские дома, москвич Виктор Майоров борется за то, чтобы забрать из дома ребенка своего внука Георгия. В этой ситуации вступают в противоречие две законодательные установки: ребенок имеет право на семью, но нетрудоспособный инвалид, коим формально является Майоров, не может взять его под опеку.
Пока взрослые разбираются в юридических хитросплетениях, трехлетний Гоша живет в доме ребенка за бетонным забором
Ребенок или казино
Когда Гоша родился, из близких родственников у него оставались только мама Галина и дедушка Виктор Сергеевич Майоров, пенсионер и инвалид второй группы. Бабушка малыша Светлана Евгеньевна и папа Борис умерли незадолго до его рождения. Почему при живом дедушке ребенок оказался в детском доме - отдельная история, начавшаяся тогда, когда в жизни семьи Майоровых (которая, строго говоря, уже семьей не была - Виктор Сергеевич был в разводе со своей супругой) появилась будущая мама Гоши Галина.
Борис познакомился с ней в казино, где он работал водителем, а она играла. Вскоре молодые люди стали жить вместе у мамы Бориса. Галина не очень нравилась Майоровым-старшим. Они считали ее мошенницей из-за того, что она никогда не показывала своих документов, постоянно занимала у окружающих деньги и редко возвращала их. Когда с промежутком в месяц умерли Светлана Евгеньевна и Борис, а их неприватизированная квартира отошла государству, беременной Галине пришлось снять квартиру. Виктор Сергеевич звать ее к себе не торопился.
После рождения Гоши на детской площадке Галина познакомилась с 35-летней Татьяной Журавлевой и пожаловалась ей, как тяжело растить маленького ребенка без мужа. Женщина пожалела Галину и стала помогать ей, тем более что вскоре выяснилось, что Татьяна была знакома с Борисом Майоровым.
- Мы с моей мамой ей помогали, как няньки, - вспоминает Татьяна. - Она просила нас, чтобы мы с Гошей посидели - иногда два часа, иногда ночь, потому что ей то на работу надо, то еще куда-нибудь. Кроме того, Галина продолжала занимать деньги - теперь уже у Татьяны и у их общих знакомых под Татьянино имя. Однажды Журавлева решила потребовать возврата долгов. Маленький Гоша в то время как раз был у Татьяны. "Подожди, я сейчас принесу деньги", - ответила ей Галина и ушла, не забрав сына. Но денег не принесла и больше у Журавлевой не появлялась. Несколько раз звонила, но про ребенка не спрашивала. "Его придется сдать в детский дом", - предупреждала Журавлева, но Галина ей отвечала: "Ему там будет лучше". Татьяна стала искать Галину по знакомым, караулила у дома - но безрезультатно. Пыталась найти дедушку Гоши, с которым не была лично знакома, но поиски результата не дали. Так прошло две недели. Журавлева написала заявление в милицию с просьбой разыскать Гошину мать. Милиция мать искать не стала, зато приехала за ребенком.
Малыша оформили как подкидыша и увезли в детский дом. На нем были вещи Татьяниной дочери. Своей теплой одежды у Гоши не было, а на дворе стоял декабрь.
Чужой дедушка
Вскоре нашелся и Виктор Сергеевич. Он отправился к внуку в детский дом, но там выяснилось, что формально он приходится Гоше чужим человеком. Документов, подтверждающих, что Борис Майоров - отец Гоши, а Виктор Сергеевич соответственно его дедушка, ни у кого не было. Во-первых, Галина и Борис жили в гражданском браке. Во-вторых, в свидетельстве о рождении мальчик был записан на фамилию матери, а сведения об отце там и вовсе отсутствовали. "Чужому" Майорову ребенка не показывали.
Майоров решил доказывать отцовство Бориса через суд. В опеке района "Вешняки" настаивали на проведении экспертизы ДНК и предупреждали, что Гоша, может, вовсе и не сын Борису. "А мне все равно, - отвечал Виктор Сергеевич. - Борис ждал его рождения". За экспертизу ДНК надо было заплатить 15 тысяч рублей.
Благотворители готовы были собрать для него эти деньги, но Майоров от проведения экспертизы принципиально отказывался. Говорит, хотел создать прецедент. Подключил к делу уполномоченного по правам ребенка в Москве, газеты - и со второго раза Перовский районный суд на основании показаний свидетелей и свидетельства о крещении, где мальчик записан Георгием Борисовичем Майоровым, признал Бориса отцом. Виктор Сергеевич в возрасте 71 года начал оформлять над Гошей опеку.
Отдать нельзя оставить
Опека района "Ивановское" по месту жительства Виктора Сергеевича "сочла возможным рассмотреть его кандидатуру в качестве опекуна". В ее заключении отмечалось, что Майоров имеет высшее образование, работает методистом в спортивно-физкультурном клубе "Трудовые резервы", характеризуется как исполнительный работник, имеет благоустроенную однокомнатную квартиру с отдельным спальным местом для ребенка и на свою зарплату вполне может содержать внука. Для справки: доходы Майорова - это 10 тысяч рублей зарплаты и 4300 рублей пенсии.
Инвалидность второй группы по патологии опорно-двигательного аппарата и нетрудоспособность, связанная с этим, в заключении хоть и были упомянуты, но на решение не повлияли. Хотя в постановлении правительства "Об утверждении перечня заболеваний, при наличии которых лицо не может усыновить ребенка, принять его под опеку (попечительство), взять в приемную семью" от 1 мая 1996 года говорится, что нетрудоспособные инвалиды первой и второй групп опекунами быть не могут. Виктор Сергеевич утверждает, что группу инвалидности без права работы ему дали только потому, что учителем физкультуры, как раньше, он работать уже не может.
Озадаченная опека района "Вешняки", к которой относится 15-й дом ребенка и которая должна была принять окончательное решение насчет Гоши, обратилась за помощью к прокуратуре Перовского района.
- Мы за то, чтобы ребенку было лучше, за семью - здесь даже говорить не о чем, - объясняет руководитель муниципалитета "Вешняки" Ольга Маслова. - Но ведь он инвалид второй группы!
В прокуратуре ссылаются на статьи 127 и 146 Семейного кодекса и уже упомянутое постановление правительства и утверждают, что шансов стать опекуном у Майорова нет. Об этом ему говорили еще на суде при установлении отцовства Бориса. Отказ инвалиду в опеке - это защита прав и интересов несовершеннолетнего, объясняют в прокуратуре и предлагают выход: пусть дедушка с разрешения опеки берет мальчика домой на выходные.
Болезнь Виктора Сергеевича называется артроз тазобедренного сустава. Он лечится с помощью замены истертого сустава искусственным. Стоимость операции - четыре тысячи долларов. Виктор Сергеевич эти деньги накопил, но потом решил от операции отказаться: пусть лучше деньги останутся внуку. Виктор Сергеевич, прихрамывая, ходит по комнате без палки.
- Люди с моим заболеванием вообще не ходят, - комментирует он. - Было время, когда я и с двумя палками ходить не мог, а сейчас столько зарядок делаю, так себя кручу! И все для того, чтобы забрать внука.
К преклонным годам Майорова ни опека, ни прокуратура официально претензий не имеют: предельный возраст опекунов законодательно не ограничен. Сам Виктор Сергеевич отдает себе отчет, что вряд ли доживет до совершеннолетия внука, но у него все продумано. У Гоши есть более дальние родственники, которые тоже не очень хорошо относились к его матери, поэтому не заботились о малыше. Виктор Сергеевич говорит, что сейчас они уже потихоньку начинают интересоваться судьбой мальчика, а увидев - обязательно его полюбят и после смерти дедушки заберут к себе. Но даже если не заберут и через несколько лет он снова попадет в детский дом, это уже будет не так катастрофично, считает дедушка. Он узнает реальную жизнь и ему будет к чему стремиться. К тому же он уже будет прописан в дедушкиной квартире. Еще на будущее Майоров присмотрел внуку некий чудо-интернат, куда берут и сирот, и детей, имеющих родителей. В прокуратуре и опеке насчет родственников сомневаются. Ольга Маслова также считает, что повторное попадание в детский дом будет для ребенка настоящей трагедией.
Ворота в жизнь
Каждую неделю Виктор Сергеевич ездит к внуку, привозит ему гостинцы и водит гулять во двор дома ребенка. Территория учреждения обнесена глухим бетонным забором. Окно во внешний мир - решетчатая калитка да въездные ворота, перед которыми дедушка паркует свою старенькую шестерку с ручным управлением. Майоров показывает ее внуку и объясняет, что на этой машинке они скоро поедут домой. Виктор Сергеевич говорит, что Гоша еще ни разу словами не просил забрать его домой. Но когда дедушка уходит, с малышом случается истерика. В личном общении Гоша никогда не называет Виктора Сергеевича дедушкой. Он вообще никак его не называет, зато воспитательница рассказывала, как Гоша хвастался ей: "А ко мне дедушка приедет!"
- Он уже на год отстает в развитии от обычных детей, - сокрушается Виктор Сергеевич. - Они же в детском доме в клетке сидят. Если его сейчас не спасти, будет поздно, останется заторможенным. Он ведь даже не знает, как машины по улицам ездят!
Майоров снова хочет создать прецедент, чтобы и другие дедушки и бабушки, бодрые, но формально прав на опеку на имеющие, могли забрать детей из детских домов.
Российские опекуны в большинстве своем пенсионеры
В 2004 году российские граждане усыновили около семи тысяч детей, 68 тысяч взяли под опеку. По данным лаборатории социального сиротства НИИ детства Российского детского фонда, обследовавшей 800 семей опекунов, более чем в 80 процентах случаев под опеку ребенка берет бабушка, в 12 процентах - дедушка, в 2 процентах случаев опекунами становятся посторонние люди. Опекуны в большинстве своем пенсионеры: в 20 процентах случаев они старше 70 лет, в 40 процентах им от 50 до 60 лет. Глубоко пожилые люди чаще всего берут под опеку детей и подростков 8-17 лет (69 процентов), в два раза реже - детей 4-7 лет (32,4 процента). Но в 20 процентах случаев они берут на воспитание и совсем маленьких детей, которым еще не исполнилось и трех лет.
Мария Капилина, руководитель реабилитационной службы детского дома № 19:
"Ребенок должен помнить, что у него был дедушка"
Есть два очень важных критерия, которые надо учитывать, отдавая ребенка под опеку, - возможность обеспечить его безопасность и взаимная привязанность с опекуном. Наверное, стоит начать с малого - брать мальчика домой на выходные, чтобы и специалисты, и сам дедушка поняли, сможет ли он справиться с ситуацией. Может быть, побыв пару выходных с внуком, он увидит, что постоянная забота о ребенке ему не под силу. Но общение дедушки и внука нужно поддерживать вне зависимости от того, возьмет он мальчика под опеку или внук будет ходить к нему на выходные. Ребенок должен помнить, что у него был дедушка и заботился о нем. Если дедушка умрет и мальчик опять попадет в детский дом, для него это в любом случае будет травма, потому что утрата близкого человека тоже травма. Но дедушка же не обязательно умрет через год. Ему было бы легче, если организовать распределенную нагрузку: устроить ребенка в садик на пятидневку, в школьном возрасте - в хороший интернат, чтобы он днем был в школе, а домой приходил ночевать и на выходные.
Также важно органам опеки все время поддерживать контакт с дедушкой, чтобы ситуация не была бесконтрольной.
Руководитель общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер:
"Надо разделить ответственность"
Бывают ситуации, когда отдать ребенка на полную ответственность дедушки, путь даже самого замечательного, нельзя: он же с годами молодеть не будет. Семейный кодекс обязывает органы опеки сделать все возможное, чтобы ребенок жил в семье. Если из-за возраста или состояния здоровья его нельзя отдать родному дедушке, органы опеки должны сделать все, чтобы его взяли другие родственники, или найти ему замещающую семью, например, патронатную. Обязательное условие - обеспечение частого общения ребенка с родным дедушкой. Ответственность за него при этом разделяется с детским домом. К сожалению, в Москве банк данных патронатных родителей есть только у детского дома № 19, но с августа 2004 года приказом департамента образования Москвы его договоры с опеками аннулированы и маленьких детей к ним больше не направляют.
Другой вариант разделения ответственности - гостевой режим и режим семейного наставничества, когда ребенка забирают в семью на выходные, праздники, каникулы. Необходимое для ребенка общение с дедушкой при этом гарантировано, но ответственность за него в значительной степени лежит на учреждении. Возможно это или нет, в каждой конкретной ситуации должны решать органы опеки и администрация детского дома.
В Америке не чинят препятствий пожилым усыновителям
Система усыновления в США направлена на сохранение семьи. Если ребенка не могут воспитывать его собственные родители, социальные службы в первую очередь обращаются к родственникам. В прошлом году 5 тысяч маленьких американцев усыновили родственники. Нередко детей забирают родные бабушки и дедушки. Социальная служба графства Эль-Пасо штата Колорадо разработала специальную программу для старшего поколения.
- Мы очень заинтересованы, чтобы дети оставались в родных семьях, - говорит директор службы Барбара Дрейк, - и работаем со многими дедушками и бабушками, которые заботятся о своих внуках, если родителей лишили прав.
В Эль-Пасо не спешат отдавать детей в патронат: эта система более формальна, и многие дети после совершеннолетия становятся бездомными. Зато дедушкам и бабушкам не чинят преград ни по возрасту, ни по здоровью. "А если они совсем уж в преклонном возрасте, мы обсуждаем альтернативный план: кто возьмет ребенка, если с ними что-то случится", - объясняет Барбара Дрейк.
Ольга Тимофеева
Источник: Известия, 24.01.06
08.02.2019 г. Минпросвещения внесёт законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
8 февраля в Общественной палате Российской Федерации прошли слушания по законопроекту «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». В мероприятии приняла участие заместитель Министра просвещения Российской Федерации Т. Ю. Синюгина.
В ходе своего выступления Т. Ю. Синюгина сообщила, что ведомство готово внести законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
– В течение полугода мы неоднократно с вами встречались. И поводом для наших встреч были заинтересованный и неравнодушный разговор и работа над законопроектом, который сегодня уже готов к тому, чтобы мы внесли его в Правительство, – сказала Т. Ю. Синюгина.
В декабре 2018 года членами Межведомственной рабочей группы при Минпросвещения России подготовлен законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». Законопроект был размещен на федеральном портале проектов нормативных актов для широкого общественного обсуждения.
В законопроекте содержатся новые подходы к передаче детей-сирот на воспитание в семьи, которые позволят развивать институт опеки, совершенствовать условия для подготовки лиц, желающих взять в свою семью ребенка-сироту.
Впервые законопроектом предлагается ввести в федеральное законодательство понятие «сопровождение». Планируется, что этим полномочием будут наделены уполномоченные региональные органы власти и организации, в том числе НКО.
Отдельное внимание в документе уделено именно процедуре усыновления, туда добавлено положение о порядке восстановления усыновителей в обязанностях родителей, если раньше их лишили такой возможности.