Страхи, чувство вины, неуверенности, сомнения – все это мешает приемным родителям сделать выбор или же становится препятствием уже в ходе жизни в семье с приемным ребенком. От каких-то страхов можно избавиться, какие-то опасения оказываются ложными, а некоторые пугающие моменты все же имеют под собой основу. Но в любом случае пускать ситуацию на самотек не стоит: нужна помощь и поддержка психологов и ресурсных родителей.
Для любого любящего и ответственного родителя даже кровные дети в любом возрасте – объект волнений и переживаний. В случае с приемным ребенком страхов еще больше: прибавляется и неуверенность в своих силах, и сомнения в успешности построения взаимоотношений, страх за будущее всей семьи. Есть наиболее частые страхи, которым подвержены приемные мамы и папы. Не все из них реальны, некоторые безосновательны, а с некоторыми все же нужно работать.
Есть и меняющиеся тенденции. Как отмечает Юлия Леснова, многодетная приемная мама, модератор группы фейсбука «Приемные родители. Поддержка кандидатов и начинающих», наблюдается иная картина: раньше приемные мамы действительно многого боялись – и задавали вопросы в сообществах, общались на тему своих страхов, а сейчас многое иначе: «Например, многие боялись не стать идеальной мамой, не полюбить ребенка. А возврат ребенка был трагедией, это воспринималось в излишне негативном ключе для ребенка. Сейчас появилась мысль, что возврат - это лучше, чем если твоя семья рухнет. Этот страх уходит. То есть мы видим изменения в сознании приемных родителей и в их отношении к приемству, к семье, к разным проблемам. То же самое касается страха «не полюблю». Многие блогеры-приемные мамы, описывая свою жизнь с детьми, показывают, что дети разные и сложные. И многие решили, что и любить-то ребенка не надо или невозможно. Хорошо это или плохо? Получилось, что излишняя откровенность блогеров изменила картинку в другую сторону».
Facebook - Юлия Леснова
Леснова Ю. - многодетная приемная мама, модератор группы Facebook «Приемные родители. Поддержка кандидатов и начинающих»
Чего же сегодня боятся приемные родители?
Страх перед наследственными пороками
Эксперты отмечают, что подчас слабые познания в генетике оказываются плохими помощниками для приемных родителей, а на самом деле многие подобные страхи беспочвенны.
«Не существует гена алкоголизма или гена проституции, - соглашается Елена Туманова. - Есть предрасположенность к терпимости к алкоголю, но это не гарантирует, что человек будет во что бы то ни стало алкоголиком. Гена воровства или проституции тоже не существует. В ШПР подробно разбираются болезни, которые лечатся, и прогнозы». Из этой же серии, отмечает Елена Туманова, и страх «вырастет – убьет!». Приемные родители – будущие или уже состоявшиеся – часто боятся прошлого ребенка, его крови, считают, что «нормальные люди не отказываются от своих детей», что это могут быть только маргиналы или не очень нормальные люди, забывая о других причинах попадания детей в детский дом в том числе. И считают, что какие родители, такой и ребенок. Как бы они себя ни успокаивали, все равно боятся.
«Социальные пороки не передаются по наследству. В благоприятной среде ребенок будет расти не таким, какими были его биологические родители. Другое дело, что нужно развивать в нем положительные задатки, вкладывая силы, время, эмоции. И никогда не говорите ребенку «будешь такой же, как твои родители»», - советует Наталия Мишанина, семейный и детский психолог, специалист по детско-родительским отношениям, автор и ведущая тренинговых программ для детей, взрослых и специалистов, ведущая Школ приемных родителей, эксперт в области психологии сиротства и семейного устройства.
Vk - Наталия Мишанина
Мишанина Н.В. - семейный и детский психолог, специалист по детско-родительским отношениям, автор и ведущая тренинговых программ для детей, взрослых и специалистов, ведущая Школ приемных родителей, эксперт в области психологии сиротства и семейного устройства
Страх перед психиатрическими заболеваниями
Приемные семьи стали меньше бояться принимать детей с инвалидностью, сейчас семьи активнее берут таких детей, с такими заболеваниями, как спина бифида, миодистрофия, ВИЧ, слепота и так далее. «Медицина идет вперед, мы наращиваем знания, отступают страхи перед заболеваниями, которых мы боялись раньше – гепатит, туберкулез, ВИЧ. Но страх перед психическими отклонениями есть, - замечает Юлия Леснова. - Особенно если ребенок может быть опасен для окружающих. Потому что от таких болезней нет лекарств, и это сложно выявить на ранних этапах. А еще родители боятся неизведанного, того, что нельзя потрогать, увидеть и предсказать».
«Конечно, нельзя полностью быть готовым к такой ситуации. И сложно жить с ребенком, если у него биполярное расстройство, шизофрения. А есть еще и поведенческие непредсказуемые отклонения. Часто родители сталкиваются с тем, что диагнозы ребенка скрываются, и только потом все обнаруживается. Некоторые учреждения хотят поскорее пристроить таких сложных детей, убирают из документов информацию о болезнях, - рассказывает Галия Бубнова, многодетная мама, усыновитель, приемная мама, руководитель Ассоциации приемных родителей-опекунов и попечителей «Столичная семья». - Или же проблема начинает проявляться гораздо позже. Например, у одного из наших детей обнаружились сложные психиатрические диагнозы, причем только в 12 лет, до этого ребенок жил с нами 9 лет. Теперь мы знаем, что дебютировать это может в подростковом возрасте. И мы учимся жить в новой реальности, все вместе. Ты не понимаешь, где он просто капризничает, а где манипулирует, поведение это или болезнь. Ты должен не допустить этих манипуляций. При этом надо еще и думать о том, чтобы болезнь ребенка не стала угрозой для других детей в семье».
Facebook - Галия Бубнова
Бубнова Г. - многодетная мама, усыновитель, приемная мама, руководитель Ассоциации приемных родителей-опекунов и попечителей «Столичная семья».
Страх перед влиянием приемного ребенка на семейную систему
Дети, которые в маргинальных семьях видят факты сексуального насилия, подчас воспринимают это как норму, и даже сами могут становиться жертвой таких ситуаций. А потом с такой тяжелой травмой ребенок попадает в приемную семью. «Бывают случаи, когда старшие дети, придя в семью, проявляют сексуализированное поведение в отношении более младших. И такая перспектива очень пугает приемных родителей», - замечает Юлия Леснова.
Facebook - Елена Мачинская (Туманова)
Туманова Е. - социальный психолог, консультант по семейному устройству, приемная мама
Страх «Вдруг я не полюблю»
А что делать, если «не екает»? Елена Туманова, приемная мама, социальный психолог, консультант по семейному устройству, считает, что приемное родительство – нелегкая работа с ребенком, попавшим в трудную жизненную ситуацию, и любовь возникает не всегда, испытывать положительные эмоции к сложному ребенку не всегда просто. «Приемное родительство это труд , а не поле для подвига, не аттракцион невиданной щедрости. Любовь – это, скорее, бесплатный бонус. И сначала надо рассчитывать на работу, а не на красивые картинки, - считает эксперт. - А уже потом, когда время пройдет и адаптация закончится, любовь придет. А если даже нет, не страшно, главное быть честным в отношениях с ребенком, доступным, справедливым, близким. И ребенок будет на это опираться. Любовь - абстрактное понятие, для каждого она своя. Но есть базовые понятия, которые понятны всем – безопасность, быт, доверие, тепло, забота. Можно не испытывать сильных эмоций, но сам факт заботы говорит людям, что они нужны. И ребенку это часто важно, главное дела, а не слова».
Галия Бубнова считает, что, возможно, иногда и не стоит огорчаться, что ребенок не стал таким родным и любимым: «В случае таких сомнения я говорю родителям: вы же любите своих племянников. Не как своих кровных детей, но как членов своей семьи. Иногда и невозможно любить приемного ребенка, но можно прекрасно жить с ним как с членом своей семьи. У нас все дети члены семьи, и я за любого из них встану горой. Да, я, возможно, не воспринимаю их как кровных детей. Но все же они стали мне родными». По мнению Галии Бубновой, надо снимать чувство вины с приемных родителей: «Если вы дорожите детьми, привязаны к ним – это уже семья. Мы же и кровных детей любим всех по-разному. Я помню, как я испытывала страх: «Я так люблю свою первую дочь, как я полюблю следующего своего ребенка?». Но все равно приходит любовь к каждому ребенку. Просто она может быть разной: у всех разные потребности, к каждому разные подходы». Такой страх, кстати, мешает развиваться любви, получается замкнутый круг, поэтому Галия Бубнова часто работает с родителями на снижение этого чувства вины.
В свою очередь, Юлия Леснова не соглашается с позицией «разрешить не любить»: «Я всегда ставлю себя на место ребенка, это даже стало моей методикой. И я понимаю, что мне как ребенку очень плохо в такой ситуации. Вроде бы приемный родитель и не обязан любить ребенка. Но, с другой стороны, ребенок не виноват, что попал в такую ситуацию, он хочет, чтобы его любили. И ситуация бьет по ребенку. Да, родитель рассуждает: я не полюбил, зато я о нем забочусь. Но так он защищает свою взрослую психику. А ребенок умных книг не читал, и он не понимает, почему его не обязательно любить, и ему нечем защищать свою психику». Когда-то, замечает приемная мама, его отнимали, перемещали, он был неким предметом, приложением к нашему взрослому миру. Да, теперь о нем заботятся, но он не хочет быть больше просто предметом. Ему нужна любовь.
«Однажды мои дочери-подростки – кровная и приемная – были волонтерами на семинаре для родителей, - рассказывает Юлия Леснова. - Кровная дочь Женя даже не вслушивалась в беседу, не примеряла на себя. А приемная дочь Тома была в зале, где зарубежные специалисты учили наших психологов. Тома попала в семью только подростком, и жила до этого в системе нелюбви. И она очень прислушивалась. И потом поделилась со мной переживаниями. Ребенок, который жил в нелюбви и услышал экспертов, сделал для себя вывод, что любовь нужна. Все примеры, которые приводили специалисты, Тома увидела лишь в одном ключе: ребенок поступал так, потому что ему не хватало любви. Вот почему я считаю, что нельзя говорить родителям «не полюбите - ничего страшного». И ребенок не должен быть крайним в этой истории. Для меня страшно не полюбить или вернуть ребенка в детский дом. И это не должно культивироваться как норма».
«Да, действительно, такой страх очень часто встречается. Но важнее, чтобы установились доверительные, теплые взаимоотношения, чтобы вы стали для ребенка тем самым значимым взрослым, дали ему опору», - считает Наталия Мишанина. Кстати, часто приемные дети, особенно подростки, кажутся холодными. Но это внешняя защита. На самом деле они открыты для любви, надо только растопить их сердца. Иногда это крайне тяжелая работа. Например, семья Г. прошла через многих специалистов, дойдя почти до возврата ребенка в детский дом – но все же удержалась. Сейчас дети, брат и сестра, уже подросли – и стали совсем другими. Наконец-то установилось честное, настоящее доверие между родителями и детьми, из этого проросла любовь.
Страх возврата
Часто родители боятся даже себе признаться в этом желании, а не то что сказать другим и вернуть ребенка. Желание вернуть - не спонтанное, это длительный период выгорания родителя, к такому приходят, когда уже ничего не получается, и даже специалисты не помогают, это трудно дающееся решение, отмечает Елена Туманова. К тому же вместо помощи родитель часто получает укоры, обвинения. Например, у ребенка трудное поведение, он не учится. Родитель не слышит от школы слова поддержки, там обвиняют: «ваш ребенок, сделайте что-нибудь». «Приемные мамы и папы чувствуют себя как на распятии, попадают под огонь. Родителю говорят «вы не справляетесь» - а он и сам знает, что не справляется. Ему нужна помощь, а не обвинения, - говорит Елена Туманова. - Вот почему мы говорим, что в органах опеки должны работать профессионалы. А у нас начали целенаправленно учить таких специалистов только несколько лет назад, в частности, в Московском психолого-педагогическом университете, и, кажется, это единственное место, где их готовят, а этого недостаточно в масштабах всей страны. В итоге в таких организациях работают зачастую случайные люди». И родители не готовы или боятся делиться с ними наболевшим, потому что вместо помощи получается еще хуже. В итоге родитель признается: да, я плохой, заберите ребенка, я больше не могу.
Ситуация возврата, действительно, очень травматична. Но я считаю, что, если она уже достигла пика и других решений нет, лучше вернуть ребенка, считает Галия Бубнова: «Невозможно жить ребенку в ситуации, когда его отторгают. Это самое жестокое по отношению к ребенку, когда его не любят, а просто терпят. Нелюбимый член семьи – это ужасно. Лучше отдайте, ребенок найдет «свою» семью, ту, куда он впишется». Но процедуру возврата, конечно, должны сопровождать специалисты.
Страх «Я не справлюсь»
Нужно просто верить в себя и в свои силы, полагает Галия Бубнова: «Я думаю, что все получится, провидение сверху решает, бог дает по силам. В каждой семье могут быть сложности, даже в обычной кровной, не только в приемной. Мы их как-то преодолеваем». В помощь, конечно, тут и специалисты – психологи, опытные родители, не надо в одиночку бороться с проблемами.
Период адаптации проходит любая приемная семья, это момент притирки. «Стоит понимать, что приемный ребенок – всегда с травмами. И что у его поведения есть внутренние причины, от подсознания до провокаций. Сложные ситуации лучше проговаривать – и с ребенком, и в целом в семье, а также со специалистами», - объясняет Наталия Мишанина. Кроме того, подчеркивает психолог, важно также быть готовым к приемному родительству и оценить свой ресурс заранее. Самое главное – основывать свое решение не на иллюзиях и не на завышенных ожиданиях. Многое будет совсем не так, как мы рисуем это в своих мыслях.
Страх «Что будет с детьми без нас?»
Юлия Леснова замечает, что в отношении двоих из своих детей не уверена, что они смогут жить независимо и самостоятельно, но это не пугает, а, скорее, дает время, чтобы подготовиться к этому: «Мы знаем, какие вещи сейчас для нас более важные. Это не научить ребенка решать дроби, а научить его элементарным бытовым вещам. Или дать ребенку понять, что опасно всегда быть послушным, надо уметь говорить «нет». Мы готовимся к рискам, которые угрожают ребенку». Семья Юлии Лесновой не планирует отделять детей, когда им исполнится 18 лет, и отправлять в самостоятельное плавание. «Это наши дети, и они остаются в нашем клане и после 18, и после 20 лет. И даже если когда-то нас с мужем не будет, у нас есть дети, они друг для друга - родная кровь и зона ответственности. Иногда я со старшими детьми говорю о том, что могут настать такие времена, когда им придется приглядывать за своими братьями и сестрами.
С другой стороны, нам будет страшно взять еще одного такого сложного ребенка, именно потому, что этот груз мы потом переложим на плечи наших уже взрослых детей. Страшно, что ребенок может оказаться в ПНИ, которые у нас совсем не предусмотрены для нормальной жизни людей».
Страх перед кровными родственниками
Порой дети после общения с кровными родными так травмируются, что и приемным родителям потом очень тяжело. В соцсетях можно увидеть много постов, когда родители пишут: «Хочу взять ребенка, но как мне избежать общения с кровными родственниками?». Присутствие в жизни посторонних людей пугает. «Тем более бывает, что эти люди имеют криминальное прошлое и просто опасны. И люди имеют вполне объективные основания для страха общения с родственниками детей. Многие предпочитают брать детей из других регионов именно потому, чтобы нивелировать появления кровных родственников в жизни семьи, - говорит Юлия Леснова. - Часто бабушки, которым обидно, что их дети не справились с воспитанием внуков, а теперь вдруг появились чужие родители. И они начинают внушать детям, что их взяли только за деньги. Ребенку и так сложно врастать в семью, а его дергают в разные стороны. И эти страхи часто обоснованы. В итоге ситуации приводят к тому, что приемные родители начинают воспринимать кровных родственников в штыки. Но это тоже неправильно. Это часть жизни ребенка, попытка обрубить связи травмирует его и обостряет отношения в новой семье. С этой темой нужно работать. И хорошо бы, чтобы родителям, и кровным, и приемным, помогали в налаживании контакта хорошие специалисты».
Семья Юлии Лесновой старается грамотно выстраивать отношения с кровными родственниками детей: «С родными моих двух дочерей мы общаемся. Я иногда прошу девочек написать им, поздравить с днем рождения. С мамой других моих дочек связи нет. У еще одной дочери мама умерла, есть папа: с ней мы говорим о том, что, может быть, съездим, навестим его. Мы не можем никого судить, не пройдя их путь. У всех была разная поддержка на старте. Поэтому, при возможности, лучший путь – налаживание общения, с учетом, конечно же, интересов и безопасности ребенка».
Галия Бубнова напоминает, что, например, если родитель принимает ребенка от мамы, которая находится в местах лишения свободы и не лишена родительских прав, надо понимать, что рано или поздно мама выйдет и может забрать приемного ребенка. Это реальность. «Но этот страх бывает и иррациональным: допустим, кровные родители лишены родительских прав, не могут влиять на ситуацию, но приемные родители все равно боятся. В этих случаях я советую не тратить на это силы и нервы», - отмечает эксперт.
«У каждого из нас есть свое прошлое, его нельзя вычеркнуть. А для ребенка его прошлое – это опора в том числе. Попытка стереть прошлое, воспоминания, связи – это новая травма, - говорит Наталья Мишанина. – Да, часто приемные родители могут испытывать и страх, и ревность к кровным родителям. Важно просто установить приемлемые взаимоотношения. Самое главное, чтобы они были не травмирующими, безопасными для ребенка».
Страх перед общением с органами опеки
Еще один из самых больших страхов приемных родителей – общение со структурами. Часто и поведение специалистов опек ставит их только в некую функцию контроля, не предусматривающую функцию помощи. Семья это чувствует, воспринимает как давление, влезание в частную жизнь и даже порой топтание в грязной обуви по своей жизни. И сопротивляется этому.
«Когда я переехала в Новороссийск, мы еще не успели обосноваться, устроиться на работу, и я пришла в опеку, - рассказывает Юлия Леснова. - Специалист опеки сказала: «А мы вас еще проверим, вдруг у вас чего-то нет, мы тогда детей заберем». И я до сих пор помню ее. Да, потом мы общались вполне спокойно. Но этот первый ее пример общения оставил негативный след на долгие годы. Сейчас мы живем в Подмосковье, с сотрудниками опеки мы были даже порой в более боевых позициях, но даже когда мы ругались, они никогда не говорили об изъятии. Пугать родителей отъемом детей должно быть табу для чиновников. Сотрудникам опеки надо понимать, что есть вещи, о которых говорить нельзя. Как родителям нельзя говорить ребенку «я сдам тебя в детдом», так чиновникам нельзя говорить семье «мы отберем детей». Это сейчас я уверенная в себе мама и не боюсь этого. А молодым приемным родителям страшно, у них нет опыта, и они боятся непрофессионального влезания в семью. Поэтому они отказываются и от психологической диагностики, не доверяя специалистам, и от сопровождения. И это ведет к такой нехорошей ситуации, когда родитель не обращается вовремя за помощью и доводит ситуацию до критических моментов».
Не мириться со страхами, а прорабатывать их
«Надо отметить, что в ШПР страхи подробно разбирают, либо они сильно редуцированные, - говорит Елена Туманова. - До прохождения ШПР страхи родителей банальны: «а вдруг вырастет и убьет», «не смогу полюбить», «вдруг будет обижать других детей в семье». Потом, уже взяв ребенка, боятся чего-то конкретного. Порой люди пренебрежительно относятся к ШПР, мы, мол, уже вырастили 5 детей, все уже поступили в институты, мы и так хорошие родители, разве по нам не видно? Но они растили других детей, у которых не было депривации, социальной запущенности, опыта насилия, пренебрежения. Это уже антистрах: «я сердце распахну, и сироточка ответит мне взаимностью». Но это иллюзии, и потом с этим приходится работать».
В целом каждый случай приема ребенка в семью уникальный, и у всех свои страхи. Галия Бубнова рекомендует использовать все возможности, чтобы работать с такой проблемой: «Во-первых, есть родительское сообщество, опытные родители всегда подскажут выход. Во-вторых, нужно не бояться идти к специалистам. Есть много НКО, которые с этим работают, там есть психологи, специалисты. Порой наши страхи надуманны, и психолог поможет разобраться в чувствах. Также очень важно избавляться от иррационального чувства вины. Это лучше, чем бороться с ветряными мельницами».
Марина Лепина
08.02.2019 г. Минпросвещения внесёт законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
8 февраля в Общественной палате Российской Федерации прошли слушания по законопроекту «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». В мероприятии приняла участие заместитель Министра просвещения Российской Федерации Т. Ю. Синюгина.
В ходе своего выступления Т. Ю. Синюгина сообщила, что ведомство готово внести законопроект об изменении процедуры усыновления несовершеннолетних в Правительство.
– В течение полугода мы неоднократно с вами встречались. И поводом для наших встреч были заинтересованный и неравнодушный разговор и работа над законопроектом, который сегодня уже готов к тому, чтобы мы внесли его в Правительство, – сказала Т. Ю. Синюгина.
В декабре 2018 года членами Межведомственной рабочей группы при Минпросвещения России подготовлен законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». Законопроект был размещен на федеральном портале проектов нормативных актов для широкого общественного обсуждения.
В законопроекте содержатся новые подходы к передаче детей-сирот на воспитание в семьи, которые позволят развивать институт опеки, совершенствовать условия для подготовки лиц, желающих взять в свою семью ребенка-сироту.
Впервые законопроектом предлагается ввести в федеральное законодательство понятие «сопровождение». Планируется, что этим полномочием будут наделены уполномоченные региональные органы власти и организации, в том числе НКО.
Отдельное внимание в документе уделено именно процедуре усыновления, туда добавлено положение о порядке восстановления усыновителей в обязанностях родителей, если раньше их лишили такой возможности.
20 Декабря 2024
До конца января нам нужно оплатить работу репетиторов с подростками из детских домов и приемных семей
04 Декабря 2024
2–3 декабря в Московском дворце пионеров на Воробьевых горах прошёл экспертно-практический семинар «Семейно-ориентированный подход в сети детских учреждений»
